[n-s-i]

Название: My Name is Hatake Kakashi and I am an Assassin
Автор (Переводчик): ReixGaara, ( 7troublesome)
*Бета:  dhampir
Персонажи (Пейринг): Kakashi H. & Iruka U.
Рейтинг: NC-17 (M)
Жанр: романс/ саспенс
Состояние: фик – завершен, перевод – завершен
Разрешение на перевод: отправлено
Предупреждение: насилие и куча ругательств, лимон во второй части
Дисклеймер автора: Не владею ничем, кроме своего гипер активного воображения.
Дисклеймер переводчика: А я вообще тут типа фикусом…
Ссылка на оригинал: www.fanfiction.net/s/4117939/1/
Саммари: написано от имени Хатаке Какаши. Вот что получается, когда работа норовит сделаться совершенно по-дурацки….

Примечание автора: посмотрела фильм Клива Оуэна, и это заставило меня думать про «Город греха» (п/п: оригинальное название «Sin City»). Я постаралась написать это в стиле черно-белого фильма с черным юмором. Не уверена, что это сработает на бумаге, но какого черта.

Меня зовут Хатаке Какаши, и я - наемный убийца 2/3

Меня зовут Хатаке Какаши, и я - наемный убийца 2/3
Часть 2
После того, как такси исчезает из вида, я стаскиваю темный парик и вынимаю контактные линзы из глаз. Будет плохо, если он меня не узнает. С другой стороны, он может захотеть убить меня, как только увидит. Я взбираюсь по ступенькам его простого двухэтажного дома. Такое знакомое ощущение, но все было так давно, словно я очутился во сне. Бросая взгляд на эмоционально выжатого мальчишку рядом со мной, легко стучу костяшками о входную дверь. Я слышу из-за двери, как кто-то стремительно приближается, и чей-то противно громкий голос кричит кому-то в глубине дома.
- Я открою!
Дверь отлетает в сторону, и я оказываюсь лицом к лицу со своей величайшей ошибкой в жизни. Светловолосый болван стоит передо мной и улыбается мне до ушей, как клоун.
- Привет, Наруто. Мне надо поговорить с Ирукой.
Блондинистая голова наклоняется в недоумении, а затем неприятный голос снова орет в глубину дома.
- Ирука, тут какой-то парень хочет тебя видеть.- Он снова поворачивается ко мне. – Откуда вы знаете мое имя?
Если бы я мог по-настоящему смущаться, это был бы самый напряженный момент в моей гребаной жизни.
- Мы уже встречались, - просто говорю я, с нотой завершенности в голосе, которую, знаю, тупоголовый блондин не поймет. Он открывает рот, чтобы снова задать вопрос, но его прерывает загорелый брюнет, выходящий из ванной без рубашки.
Я еле сдерживаюсь, чтобы не застонать от удовольствия от одного его вида. Он явно только что из душа, вода струйками стекает с его волос на плечи и торс, через подтянутый пресс, к поясу свободных, низко сидящих на бедрах джинсов. От его улыбки, как всегда, перехватывает дыхание, но она быстро сползает с его лица. Холодная ярость сочится из каждой его клетки, он стремительно бросается к двери, готовый захлопнуть ее у меня перед носом. Я ставлю ногу на пути закрывающейся двери как раз вовремя. Хорошо, что когда переодевался, решил сменить обувь на свои ботинки с железными носами. Он взглядом прожигает во мне дырки, и я уверен, что он желает моему телу самопроизвольно взорваться, когда шипит в гневе:
-… убери ногу с порога, ты…
- Нам правда нужно зайти.
Дверь приоткрывается, и его взгляд теплеет, падая на мальчишку, слабо сжимающего подол моей рубашки, а потом дверь открывается достаточно широко, и мы входим.
Блондин что-то говорит, но я не обращаю внимания. Я не могу оторвать глаз от бронзового божества, воспоминания нашей первой встречи плывут у меня перед глазами.
Это было пять лет назад, хотя для меня это кажется вечностью или, возможно, вчерашним днем.
-----возврат в прошлое-----
Я напиваюсь во вшивом баре возле больницы, празднуя свой сотый заказ… конечно, в одиночестве. Бармен уже три раза наполнил мой стакан скотчем. Промозглая дыра битком набита ничтожествами, пьянчугами и бандитами, которые умно выбрали это место, чтобы напиться: возле больницы. Им она сегодня неизбежно понадобится. Дверь распахивается, и вваливается толпа, что как раз подходит для отделения скорой помощи этой самой больницы. Я имею в виду, что они все врачи и парамедики, все еще в своих халатах и униформе. Они смеются и поздравляют какого-то загорелого парня в самой их середине, он краснеет и он… божественен. Его загорелая кожа и темные волосы с темными глазами делают его похожим на большой кусок шоколада, и мне хочется откусить от него. Его друзья немедленно заказывают выпивку и бокал парню, чье раскрасневшееся лицо, наверное, самое очаровательное и сексуальное зрелище, что я когда-либо видел. Я слегка поворачиваюсь на своем стуле за стойкой, чтобы наблюдать за ними. Они явно помогают… понимайте это как «заставляют» этого парня что-то праздновать. Я могу уловить лишь обрывки разговора, типа «так держать» и «наш неизменный дорогуша». Мне довольно легко скрывать, что я подслушиваю, поэтому стараюсь не наклоняться и просто наблюдаю. По причинам, какие я не могу объяснить, моя кровь закипает, когда один из его друзей обнимает его и практически кричит ему в ухо, что тот может его осматривать когда угодно. Брюнет смеется и слегка бьет его по плечу, а после благодарит всю группу и говорит им, как их поддержка помогла и как много она значит для него.
Черт возьми, кто этот парень? Я уже так давно не проводил время с нормальными членами общества, что совсем забыл, как это, когда тебя ободряют, поздравляют или благодарят. Незачем говорить, что мое любопытство более чем задето.
Неожиданно взрывается писком масса пейджеров, и все кроме брюнета вскакивают на ноги.
- Прости, срочный вызов, - говорит один из парамедиков, надевая куртку и подзывая жестом напарника.
- Ты идешь, Ирука? – спрашивает одна из врачей, перед тем, как направиться к двери.
- Нет. Моя смена кончилась. Увидимся завтра.
Она кивает, поздравляя его еще раз, а потом она и ее коллеги уходят, оставляя мою добычу в полном одиночестве. Отлично. Я заказываю еще выпить, а он усаживается за стойкой через несколько стульев от меня. Я держу себя в руках, не желая его спугнуть. Он заказывает кофе с каплей Ирландского кремового ликера. Не могу удержаться, чтобы не разглядывать его. Господи, какой же он сексуальный. Даже в мешковатой зеленой медицинской форме можно увидеть, насколько упруго его стройное тело, и что загар покрывает его до пят.
Я говорю бармену записать его выпивку на мой счет и приглашаю его присоединиться. Что он, к моему безмерному удовольствию, и делает.
- Не мог не услышать, что вы празднуете.
Он краснеет, господи, он такой чертовски милый.
- Да, я только что получил оценки по своей магистратуре. Теперь я – врач-практикант.
Я поднимаю брови и улыбаюсь с поздравлениями. Как он заставил меня это сделать? Я никогда не улыбаюсь, разве что для обмана, но эта моя улыбка – настоящая.
Для тех из вас, кто не в курсе, врач-практикант может ставить диагнозы пациентам и прописывать лекарства. Он, по существу, уже действующий врач, плюс отличное поведение у постели больного, минус синдром белых халатов и заоблачная оплата.
- Это значительное достижение. И сколько это заняло?
Он выглядит робким, словно не хочет отвечать.
- Мм, ну… шесть лет. Но я все время работал. Это недешевая программа. Думаю, я закончил на пару лет раньше, учитывая то, что учился заочно.
- Очень впечатляет. Ваша девушка, должно быть, гордится вами.
Краска заливает его щеки до ушей.
- Я ни с кем не встречаюсь, и у меня определенно нет девушки.
Джек пот!
- Итак, почему ты здесь? – спрашивает он.
Я думаю, как ответить, чтобы хотя бы напоминало правду.
- Праздную. Сегодня сотый раз, как я – полный засранец.
Он смотрит на меня в полном шоке, явно ожидая объяснений.
- Я специализируюсь на… перехвате заложников, устранении прибыли враждебной стороны.
Он улыбается, и что-то болезненно поворачивается у меня внутри.
- Тебе нравится то, что ты делаешь?
- Я в этом профессионал.
Мы говорим вечность перед тем, как он смотрит на часы.
- Ох, вау, уже поздно. Знаешь, как говорят, время летит.
Я поднимаю бровь, дразня его.
- Так тебе было весело?
Он краснеет, прежде чем одарить меня ослепительной улыбкой.
- Да, весело. - Он смотрит на меня, словно раздумывает, пригласить ли меня снова когда-нибудь, но вместо этого подмигивает и говорит, - увидимся.
Я смотрю, как он направляется к двери, потом бросаю бармену деньги и следую за ним.
Я удивляюсь, когда толчком открываю дверь и обнаруживаю, как он что-то неразборчиво пишет на клочке бумаги, положив ее на почтовый ящик рядом. Его теплые, карие глаза бросают на меня беглый взгляд, когда я выхожу из бара.
- Ох, мм, привет. Я думал, не дать ли тебе мой номер… мм… ну, знаешь, если ты захочешь… мм…
- Забавно. Как раз бежал за тобой, потому что хотел узнать, не дашь ли ты мне его.
Снова это очаровательное смущение, пока он протягивает мне клочок бумаги.
- Так поздно здесь могут быть неприятности. Можно мне проводить тебя домой?
------ конец возврата в прошлое-------
Он сверлит во мне глазами дырки, и я знаю, что он думает.
- Я знаю, что ты думаешь, но это не так.
- А как, ты лживый мешок дерьма?
Блондин резко перестает говорить и таращится в шоке на обычно спокойного и сдержанного парня. У Ируки есть полное право злиться после того, что случилось. Я не виню его за крик, но у меня сейчас на это нет времени.
- Саске, почему бы тебе не пойти и не посмотреть, что ты мог бы поесть?
Он бесстрастно кивает мне и идет на кухню, энергичный блондин следует за ним по пятам. Ирука ждет, пока они выйдут из комнаты, затем ядовито шипит.
- Ты снова это сделал! Как ты мог заявиться сюда после того, как ты сделал это снова? Клянусь, я бы проклял твою душу к чертовой матери, если бы думал, что она у тебя есть.
- Все по-другому, Ирука. Парню нужна защита, за ним еще могут охотиться. – Это никак не уменьшает его ярость.
- И ты привел его сюда? Ты поставил Наруто под удар. Ты поставил меня под удар. Какого черта ты просто не оставишь меня в покое?
Я не знаю, что ему ответить. Я пытался забыть его, забыть, что у нас было, что он значил для меня… что он продолжает значить для меня…
- Ирука…
- Нет! Это ты меня послушай. Ты врал мне … все три года. Ты не можешь объяснить, что ты сделал тогда. Ты уже пробовал, помнишь? Теперь ты появляешься здесь с еще одной своей ужасной ошибкой. Ты – чудовище, Какаши. Как ты мог сделать такое снова после того раза? – он поднимает дрожащий палец, указывает им на кухню и шепчет. - Как ты будешь смотреть в глаза этому ребенку, после того, как убил его родителей?
- Он не убивал.
Мы оба поворачиваемся от неожиданности к темноволосому мальчишке, что стоит в паре футов от нас с яблоком, зажатым в руках. Голос Ируки теплеет, когда он обращается к парнишке.
- Что?
- Он не убивал моих родителей. Он собирался. Он собирался убить и меня тоже.
Твою мать. Отличная работа, пацан. Вгони меня в могилу еще поглубже, смелее, давай!
- Их убил кто-то другой, а он меня спас. Ему это было не нужно. Я это знаю. Ему нужно было просто уйти, но он вытащил меня оттуда. И он не дал мне позвонить брату, это брат нанял его.
Я чувствую себя таким же онемевшим, каким выглядит мальчишка, его темные глаза пустые, а голос ровный. Его лицо ничего не выражает, как и мое обычно, и я ненавижу то, что с ним случилось, ненавижу свою роль в этом. Ирука зло смотрит на меня, но в его глазах уже нет того огня, что был тридцать секунд назад.
- Наруто, почему бы тебе не отвести Саске наверх и не показать ему свою комнату? – он делает голос тише перед тем, как продолжить. - У него был сегодня страшно тяжелый день, и если он захочет поспать, то просто тихонько посмотри телевизор, ладно?
Блондин кивает перед тем, как схватить руку бледного парнишки и потянуть его вверх по лестнице. Ирука поворачивается ко мне, как только они выходят за пределы слышимости.
- Так во что ты вляпался на этот раз?
- Ты и в самом деле хочешь знать?
Он говорит, что не хочет, но я знаю, ему нужно какое-нибудь объяснение.
Я вздыхаю перед тем, как рухнуть на его диван и обхватить голову руками. Даже в такой ярости на меня, он садится рядом и опускает руку, теплую и успокаивающую, мне на плечо. Все, как в старые времена, и если бы я мог показывать сильные эмоции, то я бы зарыдал, но опять таки, это не мой стиль.
------------возврат в прошлое----------
- Ну, вот мы и пришли.
Он жестом указывает на убогое жилое здание в какой-то вшивой части города. Он слегка стесняется, но я могу понять выбор места, особенно если ты работаешь и экономишь на учебу.
- Было приятно познакомиться. Думаю, мне уже пора… если только… ммм… хочешь подняться на чашку кофе?
Я чуть не запрыгал от радости. Я знаю, что я его заинтересовал, но не думал, что получу сегодня приглашение. Вот это я называю «отпраздновать».
- Конечно, было бы здорово.
Он открывает тяжелую входную дверь, и мы входим в лифт. Я еле сдерживаюсь, чтобы не наброситься на него прямо там, в закрытой металлической коробке. Он стоит рядом, мои обостренные чувства опьянены его существом. Я чувствую запах его шампуня со слабой примесью дезинфектанта для рук, который по какой-то странной причине кажется необыкновенно притягательным. Мои глаза прослеживают элегантную линию от его плеча к крепкой шее, к тому месту, где челюсть соединяется с ухом. Я про себя отмечаю, что надо будет внимательно изучить это место позже, перед тем, как мои глаза путешествуют дальше, по его профилю, быстро отмечая его неясные в тусклом свете черты лица: его теплые карие глаза, его полные надутые губы, его шрам уголком через спинку носа. Чувствуя мой оценивающий взгляд, он неловко переступает с ноги на ногу, и поднимает на меня глаза. Никто из нас не говорит ни слова, мы просто смотрим друг на друга, и кажется, что время остановилось навечно. Двери лифта открываются, но никто из нас не двигается. Только тогда, когда двери начинают закрываться, я вытягиваю руку остановить их, другую руку кладу ему на талию, чтобы вывести его из лифта. Он опускает глаза от смущения и ведет меня через холл.
- Квартира не очень…
Он начинает объяснять свои жилищные условия, но я быстро прерываю его, информируя о том, что я уверен, все отлично. В любом случае, меня не интересует квартира.
Дверь открывается, и взгляду предстает очень чистая, приятно обставленная двухкомнатная квартира. Все, что не связано со старым зданием, достаточно новое и безупречно чистое.
Он снимает свой пиджак и туфли, затем устраивает мне грандиозную экскурсию. Я без труда блокирую ему выход, когда он показывает мне свою спальню. Он закусывает губу, и я быстро понимаю, что для него это не обычная практика. Я передвигаюсь так, чтобы не заслонять выход полностью, обольстительно опираясь на косяк. Он заметно расслабляется.
- Пойду, сделаю кофе.
Он разворачивает свое тело боком, чтобы пройти мимо меня, но я легко трогаю его бедро, останавливая его. Он часто дышит, поэтому я успокоительно пробегаю рукой по его щеке перед тем, как нежно прижать его губы к своим. Сначала он отвечает робко, но вскоре эти восхитительные губы раскрываются, и мой язык исследует каждый изгиб внутри его рта. Он мяукает в мои губы, пока мои руки исследуют его торс. Мои глаза распахиваются, когда он слегка подталкивает свои бедра вперед и стонет от ощущения. Я понимаю это как знак, что я могу вести и хватаю его за волосы, освобождая их от резинки, которая их держала. Его язык теперь борется с моим в битве за контроль, в битве, которую, уверен, у него нет особого желания выигрывать. Я запрокидываю его голову назад, мои зубы, язык и губы яростно атакуют его яремную вену. Постанывая и прогибаясь, пока я сосу его шею, он сталкивает наши бедра вместе, заставляя меня громко вдохнуть и приостановить свои действия.
Я стаскиваю его зеленую рубашку через его голову и слегка толкаю его спиной на кровать, очарованный видом его волос, рассыпавшихся по плечам и вокруг головы. Я стаскиваю свою рубашку через голову, затем на коленях ползу и укладываюсь на него сверху, как гигантский кот, прижимая наши обнаженные тела вместе друг к другу. Трогая, задыхаясь, царапаясь, кусаясь, посасывая, вскоре мы атакуем друг друга как пара диких зверей. Его невинный нрав отброшен, и на волю вырывается развратное сексуальное божество. Прежде чем я понимаю, что он делает, он нащупывает ремень моих брюк и умоляет его трахнуть, и я не могу ему отказать в такой просьбе.
Я быстро избавляюсь от остатков одежды, затем зацепляю пальцами эластичный ремень его боксеров и штанов, снимая их вместе одним плавным движением. Потом плавно завожу руки под его колени вверх по его мускулистым бедрам, отпечатывая обжигающие поцелуи на своем пути. Я оставляю влажные поцелуи на его обнаженных бедрах, выдыхая на мокрые участки кожи, заставляя его стонать и приподнимать бедра в отчаянной попытке прекратить мою пытку. Я бросаю взгляд из-под волос и обнаруживаю, что его карие глаза прикованы к моим, веки тяжелые от страсти. Я быстро щелкаю своим языком, поддразнивая головку его члена, и в награду слышу долгий стон и вскрик моего имени. Ничто никогда в моей жизни не звучало так сладостно. Его бедра снова толкаются вперед, пока мой язык озорно скользит вокруг его головки, и только когда он начинает шепотом умолять, я все-таки заглатываю его целиком, обхватывая его своим горячим ртом, языком скользя вдоль. На вкус он божественен, такому, как я, не должно было настолько повезти, чтобы это попробовать… и я опьянен этим вкусом. Я жадно сосу, желая насладиться каждой секундой, каждым звуком и дрожью его совершенного тела, каждой каплей смазки, опасаясь, что назавтра он обо всем пожалеет, и мне никогда больше не удастся попробовать все это снова.
Я замечаю, что он скоро кончит, и неохотно убираю свой рот от него, получая в ответ отчаянное всхлипывание. Я медленно ласкаю его член одной рукой, пока вторую подношу к его рту, вкладывая туда три пальца, которые он искусно сосет. Его язык скользит по моим фалангам, и я молюсь о возможности их использовать в другом месте, но прямо сейчас моя болезненно твердая эрекция хочет лишь одного. Я набираю слюны из его горячего рта и опять опускаю свои губы на его член перед тем, как плавно ввести палец в его напряженное тело. Он настолько узкий, что мне становится интересно, занимался ли он сексом раньше. Все рациональные мысли вытесняются из моего разума, когда я задеваю его простату, и он громко кричит от удовольствия. Я добавляю еще один палец, раздвигая их и ища то место, что заставило его так красиво кричать. Я собираюсь добавить третий, когда он снова умоляет меня его трахнуть. Я предупреждаю его, что будет больно, если он не достаточно подготовлен, и что я не маленький парень. Он, выпрямляясь, садится и притягивает мою голову к своей, помещая мой член у своего отверстия. Мой пульс пускается вскачь от его прикосновения, и я могу только надеяться, что он готов, потому что я уже не могу сдерживать себя.
Я делаю бедрами толчок вперед, его лицо прижато к моей шее, и кожа заглушает его всхлипывание. Не могу поверить, насколько приятно чувствовать себя внутри него. Он такой жаркий и узкий, что это могло бы спровоцировать у человека клаустрофобию, если бы сопровождающие ощущения не были настолько умопомрачительно возбуждающими. К тому времени, когда я оказываюсь внутри него, вы уже должны были получить совершенно честные ответы на все заданные вопросы, поскольку мой разум почти полностью отключился. Я не кладу его ноги себе на плечи. Я хочу ощущать его грудь на своей коже. Я опускаю его спиной на постель, просовывая свои руки под него и хватая его за плечи. И начинаю медленно двигать телом, удивленно задыхаясь от невероятного ощущения его стенок вокруг моего члена. Он уже не всхлипывает мне в плечо, он выгибается и толкает свои бедра навстречу моим толчкам, постанывая, как шлюха. Я роняю голову к его голове, увлекаясь влажными, жаркими поцелуями, что превращаются в учащенное дыхание рот-в-рот. Его добрый, цвета кофе взгляд прикован ко мне, и что-то снова болезненно поворачивается у меня внутри. Я вытесняю все мысли, что проносятся у меня в мозгу, и концентрируюсь на текущем моменте.
Я сжимаю в кулак его эрекцию и начинаю медленно ласкать вверх-вниз, а он обхватывает ногами мою спину, проталкивая меня еще глубже. Я обнимаю его свободной рукой, толкаясь в него изо всех сил, постоянно ударяя в тот комок нервов внутри него, что заставляет его громко кричать и выгибаться подо мной в полном блаженстве.
Температура наших тел поднимается до такой степени, что наша плоть клеймом выжигается друг на друге. Я вжимаю свой рот ему в шею, помечая свою территорию грубым засосом и укусом. Его бедра ускоряются, наши тела сталкиваются вместе с такой силой, что почти больно. Его тело сжимается вокруг меня, и он кончает в приступе судорог и криков, который заканчивается пронзительным гортанным выкриком моего имени.
Мой мозг сносит от этого звука. Я никому никогда не называю свое настоящее имя, особенно тем, с кем я сплю. Я толкаюсь внутри него, и меня отбрасывает за грань самообладания, когда я изливаюсь в узкий проход Ируки перед тем, как рухнуть в изнеможении ему на грудь. Наши тела покрыты потом, мы оба - задыхающаяся масса плоти. Я глубоко целую его, затем поворачиваюсь на спину, помещая его голову себе на грудь. Это парень – мой яд. Мне надо вставать и уходить, выйти за дверь и никогда больше не встречаться с ним… но я не могу. Я хочу остаться, хочу узнать его поближе, хочу удовлетворять его снова и снова. Он – все, чем я не являюсь: добрый, заботливый… человечный. Каждая клеточка в моем мозгу приказывает мне бежать, куда глаза глядят, но я остаюсь, его тело прижато к моему. Я все равно остаюсь, даже когда восходит солнце. Мы принимаем душ… и трахаемся. Мы съедаем завтрак и снова трахаемся. На кухонном столе, на диване, на обеденном столе в столовой, в гостиной на полу, возле стены одной из его комнат, вряд ли найдется поверхность, к которой мы бы не прижимались, насилуя друг друга до полного экстаза. Наконец, в шесть вечера он заявляет, что ему пора на работу. Я еще раз присоединяюсь к нему в душе, и когда вода становится прохладной час спустя, он звонит на работу сообщить, что болен, и присоединятся ко мне в спальне.
Меня сносит не от секса, хотя он умопомрачительный. А от факта, что мое тело так и не позволило мне сбежать от него. И не только это, но и то, что я нежен и великодушен в постели и после секса, обнимая его часами, пока он лениво дремлет у меня на груди. О да, этот человек – погибель. Убивает саму мою сущность… и я совершенно об этом не жалею.
------------ конец возврата в прошлое--------
Я чувствую его руку у себя на плече, и знаю, что он ждет ответа. Я должен был бы ему сказать правду. Он все равно почует ложь.
- Я даже не знаю, что случилось. Одно мгновение я сижу на скамейке, выбирая момент, в другое мгновение пули летают вокруг меня, и я закидываю этого шокированного до ступора мальчишку на заднее сидение такси. Черт! Я жалею, что пришел сюда. В самом деле, жалею, но контракт был на всех их, и на парнишку тоже. Если бы я его там оставил… черт. Я и правда облажался в этот раз.
Он ничего не говорит. Мне бы хотелось, чтобы он кричал. В прошлый раз он тоже не кричал. Хотя в прошлый раз все было по-другому. В прошлый раз все было хуже. Значительно хуже.
---------возврат в прошлое-----------------
К этому времени мы встречаемся уже почти три года. Знаю, вы думаете, это смешно, что тот, кто зарабатывает на жизнь убийствами, мог так быстро влюбиться в того, кто посвятил себя спасению жизней. Поверьте, мне понятна эта ирония. Я люблю его потому, что он совсем не такой, как я, но чувство вины от вранья начинает брать свое. Когда-то это было живительным чувством: приходить домой после тяжелого дня и забираться в постель рядом с ним, иногда заставляя его проснуться на раунд плотского удовольствия, а иногда просто лежа и смотря на него, мирно спящего. Но теперь я возвращаюсь в дом, что мы купили вдвоем, все реже и реже, вместо этого ночуя в своей квартире. Смотреть ему в лицо становится все тяжелее, и он знает, что что-то не так. Я не хочу его потерять, но я больше не могу даже взглянуть ему в глаза. Наконец, я решаю, что все, хватит, и что если я его по-настоящему люблю, то должен измениться. Заканчиваю заказы, за которые я уже взялся, и ухожу. Устроюсь на нормальную работу с девяти до пяти, и проведу остаток своей жизни с ним. Я возвращаюсь вечером домой и крепко его обнимаю, как только ступаю на порог. Он не спрашивает меня «почему», просто прижимается к моему телу, наслаждаясь ощущениями. Я шепчу ему на ухо, что мне жаль, что я отдалился, и что я люблю его, и что все будет хорошо. Он тихо всхлипывает в мое плечо, и мне хочется врезать себе по заднице за то, что причинил ему боль. Этой ночью мы занимаемся любовью часами: медленно и страстно, я исполняю любую его прихоть. Он заслуживает этого после того, что я сделал. Еще три заказа, и этот абсурд кончится. И мы сможем так жить вечно.
Остался один заказ. Я почти пожалел, что снова убиваю после той прошлой ночи, но те ползучие гады, кого я убил сегодня, сами напросились. В любом случае они бы скоро сдохли, так почему бы ни мне их отправить в следующую жизнь, по крайней мере, мне платят за это. Остался один заказ. Этот заставляет меня задуматься. Намикадзе Минато, бизнесмен, филантроп, честный, упорно работающий человек. Я не желаю с этим связываться. Я установлю бомбу в его машине, которая убьет его по дороге на работу. Чисто и просто. Я жду в своей машине, когда он выходит из дома. Мое сердце останавливается, когда его жена и ребенок выходят вслед за ним. О, черт. Почему я не подумал об этом? Он, скорее всего, подвозит их по утрам. Я опоздал. Не смог бы его остановить, даже если бы попытался. Он сидит в машине, его жена садится на переднее сидение, пока его сын пытается открыть заднюю дверь. Я вижу, как он делает движение рукой, и я не могу дышать, молясь, чтобы я что-нибудь напутал с бомбой, чтобы она не взор…
Земля трясется, и пламя огромной волной вырывается наружу. Светловолосого ребенка отбрасывает несколько футов назад, на лужайку. Тихий загородный квартал сотрясает взрыв, который больше подходит для страны, раздираемой войной. Я выскакиваю из машины и несусь к месту взрыва. Я должен был бы уехать, какого черта я это делаю? Соседи начинают высовывать головы из дверей, кричать и звонить 9-1-1. Я бегу к безжизненному телу маленького мальчика. Проверяю его пульс… еще бьется. Господи, благодарю тебя. Я хватаю его на руки и трусцой бегу к машине. Что я делаю? Оставь его здесь. Парамедики о нем позаботятся. Кто-то кричит мне, спрашивая, что я делаю.
- Везу его в больницу, - кричу в ответ.
Я пристегиваю его к переднему сидению и мчусь прочь, надеясь, что никто не догадается посмотреть на мои номера. Я несусь через весь город, по пути проезжая две больницы. Я вообще перестаю соображать, иначе я бы оставил его в одной из них. Я останавливаюсь у отделения скорой помощи той больницы, где работает Ирука, внося через двери ребенка на руках. Его светлые волосы - черны от сажи, а в щеках застряли осколки стекла. Мое сердце сжимается, а желудок выворачивает. Это я с ним такое сотворил. Я. Я убил его родителей и напугал его до ужаса. Теперь он – один. В деле было сказано, что у Минато нет родственников, а родители давно умерли.
Я сжимаю в кулаках свои волосы. Его увозят. Проходит всего час, а мне кажется, что я жду несколько дней. Я поочередно то меряю шагами холл, то нервно ерзаю на стуле. Наконец, я выхожу на улицу и зажигаю сигарету. Я держу пачку в машине для особенно стрессовых ситуаций. Я благодарно всасываю никотин, но он не помогает. Мой желудок по-прежнему грозится выплеснуть все содержимое.
- Мистер Киисо?
Я поднимаю глаза и вижу светловолосую врач, стоящую возле двери одной из операционных. В руках она держит медкарту, легкая улыбка на лице.
- Это вы привезли блондина шести лет, правильно? – Я киваю, и она начинает мне рассказывать о его состоянии.
- Имеется несколько небольших порезов на лице, пару сильных ожогов, но он должен восстановиться через неделю или около того. Он все еще без сознания. Нам еще необходима информация по вам обоим. Как его зовут? - Я быстро вспоминаю информацию по делу.
- Узумаки Наруто. – Она быстро записывает это в файл.
- У него имеется аллергия на что-либо?
- Не уверен. – Ее глаза сужаются.
- Кем вы приходитесь пациенту? – Я убил его семью. Я открываю рот ответить, когда загорелый врач выглядывает из-за двери.
- Доктор Тсунаде, вас зовут. Непредвиденная ситуация в первой операционной.
Она резко кивает ему, говоря мне не уходить, пока она не закончит с вопросами. Врач придерживает ей дверь и смотрит на меня. Черт. Он идет ко мне, когда она влетает внутрь.
- Какаши? Это ты? Что ты здесь делаешь? – Здесь заканчивается моя жизнь, какой я ее знаю.
Я начинаю говорить, практически не осознавая, о чем говорю большую часть времени. Я все ему рассказываю. Каждую гребаную деталь. Я не могу смотреть ему в глаза. Не могу видеть там боль от предательства. Я рассказываю про семью, что я сегодня убил, и сироту в его больнице. Он ничего не говорит. Лучше бы он кричал. Лучше бы он наорал на меня и обозвал чудовищем, но он просто тихо смотрит, и я ненавижу себя еще больше.
- Ирука, мне так… - Я начинаю говорить ему, что мне жаль, что это должен был быть мой последний заказ, что я ненавижу врать ему, и что он изменил меня настолько, что мне трудно это представить. Я поднимаю глаза, чтобы встретить его взгляд, но успеваю только заметить загорелый кулак, готовый припечатать мою челюсть. Кулак почти отрывает мне голову. Внезапно он сидит на моем безжизненном теле и бьет мою голову о тротуар. Не знаю, сколько раз он меня ударил, но моя кровь разбрызгана повсюду вокруг нас.
Двое парамедиков, я узнаю в них его друзей, стараются его удержать, моя кровь капает с его содранных кулаков, слезы стекают с уголков его карих глаз.
- Я больше не хочу тебя видеть. – Его голос дрожит от гнева и боли, и все равно он не кричит.
Несколько недель спустя я читаю в газете, что он усыновил ребенка почти немедленно. Думаю, он пытался искупить мои грехи. У копов до сих пор нет никаких зацепок в этом деле, что означает, что он меня не сдал. Часть меня жалеет об этом.
-------конец возврата в прошлое-------
- Так, ты не прекратил убивать. Я думал, все же прекратишь. – Я поднимаю на него взгляд, его лицо замкнуто, и уверен, он вспоминает все те же самые мои совершенные и совершенно ужасные черты.
- После того, как я потерял тебя, все остальное потеряло смысл. – Уверен, это банально, но каждое мое слово было искренним. Выражение его лица теплеет на секунду, как потом он сосредотачивается на текущей ситуации.
- И что теперь? Мне отвести его к копам?
- Нет. Акацки выкупили полицию, именно поэтому их еще не поймали. Ему надо убраться из города. Тебе тоже. Эти парни соображают. Они гораздо умнее меня, когда вместе. Не знаю, сколько они знают обо мне, и знают ли они про тебя… Я должен убедиться, что ты – в безопасности. Наш совместный счет еще открыт. Там четыре сотни тысяч. Ты можешь сбежать. Начать новую жизнь. Мне жаль, что я втянул тебя в это чертово дерьмо, но хочешь ты или нет, ты в нем по уши.
Он смотрит на меня, полностью в шоке.
- Я должен просто уехать? Я живу здесь, у меня друзья, работа, ребенок. Я не могу просто упаковать вещи и убраться из города.
- Я бы рекомендовал уехать из страны, и, «да, можешь». Ты можешь быть врачом где угодно. Вы с Наруто, оба - дружелюбные люди, заведете новых друзей. Если останешься здесь, не уверен, что смогу защитить тебя.
Он смотрит на меня взглядом, от которого у меня холодеет кровь.
- Разве я когда-нибудь просил твоей защиты? – Он прав, и я знаю, на что он намекает, но я должен его убедить, что сейчас он – в реальной опасности.
- Умоляю, Ирука, послушай меня. Тебе надо вывезти этих детей из города как можно скорее. Люди, что охотятся на Саске… не остановятся ни перед чем, пока не найдут его.
Я нежно прижимаю ладонь к его щеке. Он вздрагивает, но не отстраняется. Его пальцы нежно скользят по вертикальному шраму на моей левой щеке и горбинке на переносице, оба – свидетельства его жесткого избиения почти двух летней давности. Он встает и идет на кухню.
- Нет. – Не думал, что это будет легко, вовсе нет.
- Ирука…
- Нет. Я не откажусь от своей жизни! – Я хватаю его запястья и рывком прижимаю его спиной к стене, заламывая его руки у него над головой.
- Ты откажешься от своей жизни, причем надолго, если не воспримешь мои слова всерьез. Эти люди – психи. Гораздо хуже, чем я. Даже если ты не поможешь Саске, ты все равно будешь в опасности. Пожалуйста, возьми деньги. Поезжай куда-нибудь, где они тебя не найдут. Пожалуйста, поедем со мной.
Его глаза распахиваются от моих последних слов. Даже не думал, что скажу их. Я хочу поехать с ним, жить с ним той жизнью, что могла бы быть у нас. Иметь партнера и семью, жить простой жизнью без сложностей и смертей.
- Уехать… с… тобой? – Он не выплевывает слова. Они слетают тихо, словно робкое желание. Желание стереть наше прошлое и начать все сначала. Неожиданно для себя, я снова говорю, хотя мой мозг понятия не имеет, что вылетает у меня изо рта. Говорю, что люблю его, что никогда не переставал любить его. Говорю ему о своих планах перестать убивать два года назад, и о том, как пуста и бессмысленна стала моя жизнь без него. Я умоляю его ехать со мной, говорю, что все, чего мне когда-либо хотелось – это второй шанс, что я охотно проведу свою жизнь, компенсируя и стирая прошлое с тем, чтобы он снова мог мне доверять.
Я зацеловываю слезы, что катятся из его глаз перед тем, как запечатлеть соленый поцелуй на его дрожащих губах, мои руки отпускают его запястья, обхватывая его лицо. Он полу притворно отталкивает меня, но я держу его крепко. Я шепчу в его губы, как сильно скучал по нему и как сильно нуждался в нем, и его сопротивление слабеет. Мы были всем друг для друга, и глубоко внутри ему хочется это вернуть так же сильно, как и мне. Он издает тихий всхлип, когда я отстраняюсь, и слабая улыбка сквозь слезы появляется на его губах перед тем, как он кладет голову мне на грудь. Я вплетаю пальцы в его волосы, в ужасе, что в любой момент он может оттолкнуть меня… но он этого не делает. Он просто отдыхает в моих объятиях, и на мгновение, в окружающий мир приходит умиротворение. Никто за мной не охотится, никто не умирал от моей руки, и я никогда не разбивал ему сердце.
Два часа пополуночи, и я знаю, что мне не стоит его будить, но его обнаженное тело выставлено мне на обозрение на светлых простынях его кровати, и я просто не могу устоять. Я прохожусь поцелуями вниз и вверх по его спине перед тем, как он просыпается и поворачивается ко мне, своими карими глазами умоляя о продолжении ласк. Из моей груди вырывается рык, и я атакую его губы, кусая и грубо посасывая. Он хватает бутылку массажного масла с пола, и без промедления намазывает толстым слоем мою уже пульсирующую эрекцию. Я вхожу в него быстро, проникая до самого основания, вырывая гортанный крик боли и удовольствия из моего любовника. Я делаю несколько толчков бедрами, а потом поворачиваю наши тела так, что он сидит на мне верхом, мои пальцы вцепляются в его бедра, пока я поднимаю и опускаю его на себе. Наблюдать за тем, как мой член скользит внутрь и выскальзывает из него, - самое умопомрачительно приятное зрелище, какое я только видел за два последних долгих года. Его восторженные стоны уничтожают время нашей разлуки, оставляя только блаженство, когда мы были практически неразлучны. Желая получить больше контроля, я снова разворачиваю наши тела и начинаю, словно молотом, входить в него изо всех сил. Он царапает мою спину ногтями, тяжело дыша, выгибаясь и прижимая свое тело к моему, кончая за секунду до меня, шипя мое имя от удовольствия, которое слетает с его губ как поэзия. Я держу его в объятиях, пока он не погружается в глубокий сон, затем выскальзываю из постели и бесшумно одеваюсь. Мне жаль, Ирука, но я не хочу, что бы кто-то из нас жил всю жизнь, посматривая через плечо. Пришло время покончить с этим, если я и в самом деле хочу получить шанс на искупление вины.
------ Конец части 2/3-------